Попытки спасения Царской Семьи

Николай Марков

В еженедельной печати появились заметки и выдержки из недавно изданной на французском языке книги следователя Соколова.

Об этой замечательной книге придется дать подробный отзыв, что и будет сделано в ближайших выпусках нашего еженедельника. Сейчас беру перо лишь для того, чтобы хотя несколько осветить затронутый вопрос о попытках монархистов спасти Императорскую Семью. В тягостное и оскорбительное для монархического самосознания положение ставили нас обвинения разных иуд и иудушек в том, что монархисты будто бы пальцем не двинули для защиты и спасения Того, Кому клялись в верности до последней капли крови. А между тем приходилось и до сих пор приходится молчать о многом, что могло бы опровергнуть эти несправедливые и ложные обвинения. Обстоятельно и полно рассказать обо всем, что делалось для спасения Государя Императора, значило бы назвать тех, кто преданно и действенно жертвовал собою и своими близкими. Иные из них, исполняя долг чести, погибли тогда же, иные сложили головы впоследствии, иные томятся на большевицкой каторге, иные уцелели в России и за границей, но почти все оставили в когтях у большевиков живые залоги - близких и родных. Об этих залогах нам должно всегда помнить. Должно всегда помнить, что каждое лишнее слово, каждое раскрытое имя хотя бы погибшего героя будет стоить мук и крови новых безвинных жертв.

Монархисты, в особенности руководящие члены Союза русского народа, видели надвигавшуюся с 1915 года революцию с отчетливой ясностью и об этом неумолчно, настойчиво и громко предупреждали всех, кому-то ведать надлежало. О неизбежной близости революции, о разлагающей пропаганде в войсках и в тыле, о преступном бездействии властей и о необходимости решительных мер было подано несколько докладных записок на Высочайшее Имя. Видя, что правительствующая бюрократия сознательно и бессознательно попустительствует революции, Союз русского народа делал легальные попытки к вооружению своих членов. В этом было отказано. Грозная война повелительно запрещала монархическому сознанию вступать на путь борьбы с правительством, и без того поражаемым со всех сторон. Эту необходимую и неизбежную борьбу мы откладывали до заключения мира. Конечно, мы ожидали революцию, но ожидали ее снизу, а не сверху, от революционной демократии и фабричных, а не от дворцовой аристократии, камергеров и генерал-адъютантов, от недостаточных и обездоленных, а не от пресыщенных и с жиру взбесившихся.

«Все для войны!» Этот патриотический возглас увлекал и ослеплял монархистов до забвения осторожности. Как ни низко ставили мы свою российскую общественность, но все же не допускали даже мысли, что вместе с развращенным аполитичностью генштабом она способна будет вонзить нож в спину своему государству в минуту ужаснейшей внешней войны...

Революция захватила монархистов врасплох. Уж вечером 2 февраля главный Совет русского народа в Петрограде был разгромлен, а председатель его едва успел спастись за полчаса до появления на его квартире банды вооруженных убийц. К 3 марта по всей России не оставалось ни одного отдела Союза русского народа, а все руководители были либо арестованы, либо убиты под видом сотрудников полиции. Все списки союзников попали в руки их злейших врагов.

Не надо забывать, что подавляющее большинство союзников в это время находилось в рядах и в тылу войск, где аполитичное начальство не терпело никаких легальных политических организаций и тем самым открывало простор для работы нелегальных, то есть революционных сил.

Отречение Государя Императора за Себя и за законного Наследника, отречение Великого князя Михаила Александровича за Себя и за весь Царствующий Дом, призыв Государя Императора к повиновению Временному правительству, а Великого князя Михаила Александровича к повиновению Учредительному собранию - все это создавало на грозном фоне возможного нашествия неприятеля такую обстановку, что за первые месяцы революции даже и помыслить было нельзя о начинании гражданской войны. Эти месяцы ушли на восстановление порванных связей, отыскание уцелевших и не потерявших духа людей, на уяснение дальнейших способов действий. Это было время тайного сбора «на костях» ужасного разгрома.

К концу июня 1917 года удалось найти ход сообщения с пленным Государем Императором. В коробке папирос была папироса со свернутой под табак запиской. Мы спрашивали Государя, разрешает ли Он начинать дело восстановления Империи. Если разрешает, пусть благословит дело с иконой. В ответ была прислана икона св. Николая Мирликийского Чудотворца с инициалами Государя и Государыни. Вопрос о спасении из плена тогда не ставился, ибо нам было дано знать, что Государь на это не рискнет. Видимо, что тогда Он считал свою жизнь в безопасности. Вскоре стало известно о предстоящем увозе Семьи в Тобольск, о чем мы успели предупредить Государя. Только с этого времени, значит, с осени 1917 года, задача спасения из плена была поставлена во всей ее широте. Для установления связи тогда же был послан в Сибирь молодой офицер X, хорошо известный всей Семье и беспредельно преданный Им. X уехал, но не давал вестей всю зиму, так что мы сперва сочли его погибшим. Потом выяснилось, что на месте он попал в провокаторскую организацию некоего Соловьева, женившегося уже во время революции на дочери Распутина. Соловьев сумел убедить X в том, что дело спасения Семьи уже налажено его организацией, что всё с согласия Государя подготовлено, и что всякое постороннее вмешательство только повредит успеху. Внешняя обстановка и несомненные для X сношения Соловьева с заточенными, а также намеки в письмах Тобольских Узников к Вырубовой и другим близким лицам о необходимости согласованности в действиях сбили с толку не только X, но и нас самих. Второй офицер, Y, был послан в Тобольск с приказанием действовать совместно с Соловьевым. Неудивительно, что он также попал под влияние Соловьева — стал в подчиненное к нему положение и не раскрыл вовремя печальной действительности. Выбор людей для связи у нас был очень ограничен: помимо особых качеств и личной преданности надо было выбирать из числа людей, лично известных и пользующихся доверием Царственных Узников. Среди нас, идейных монархистов, лиц, бывавших при Дворе или во Дворце, было очень мало, а ближайшее окружение, как и Двор, за малым исключением, изменили Государю и отвернулись от Царской Семьи.

В течение зимы подготовлялся план освобождения. Нашелся опытный и верный шкипер дальнего плавания, который брался войти со своей шхуной в начале лета в устье Оби и в условленном месте ожидать прибытия Беглецов. Разработан был план прекращения на время бегства телеграфной связи вдоль Оби и морского побережья. Постепенно к местам действия стягивались отдельные группы офицеров из Сибири и с Урала. В Петрограде образована была офицерская группа генерала Z, которая должна была явиться на место ядром спасательного отряда. Провокаторская деятельность Соловьева, неудачи в деле налаживания связи, а главное, недостаточность необходимых денежных средств привели к тому, что несколько месяцев были утрачены бесполезно, и к весне
Пришлось действовать ускоренно. Группа генерала Z составом в восемнадцать человек была отправлена одиночным порядком по разным маршрутам к Екатеринбургу. Все офицеры выехали с чужими паспортами под вымышленными именами. Но и эти срочные отправки задержались из-за недостатки и деньгах.

Как я уже сказал, Союз русского народа был разгромлен в первые же дни революции и все его имущество, все средства были уничтожены или отняты. Аполитичная политика правительства привела к тому, что презрительно-недоброжелательное отношение к Союзам русского народа считалось признаком хорошего административного тона. Последствием было то, что мало-помалу за десятилетие 1906-1916 годов из союза ушли все сколько-нибудь честолюбивые и чающие каких-либо удач или выгод люди, тем более чурались этого антисемитского союза люди торговые, денежные, «свободных» профессий, вообще люди, зависимые от банковского кредита, практики газетного мнения, иначе говоря - от милости иудейской.

Не только богатых и влиятельных, но даже обычно состоятельных людей почти не было в Союзе русского народа, потому было невозможно собрать в его среде, притом после ужасного погрома, необходимые для спасения Государя и Его Семьи средства.

Приходилось обращаться за помощью к знатным и богатым, среди которых после революции оказалось так много неожиданных революционеров и нечаянных врагов добрейшего из Царей.

Зубы скрипят от бешенства, когда вспоминаешь эти неизбывные поиски помощи своему Государю, эти просьбы подачек - Царя ради, эти наглые лица недавних царских блюдолизов, всем благосостоянием, всем существованием своим исключительно обязанных Царской власти и так подло ей изменивших. Не могу забыть их гнусных сцен, когда титулованные и сановные предатели со маком лягали ослиными копытами лик поверженного царственного Льва...

Целые месяцы уходили, пока удавалось наскрести сколько-нибудь заметную сумму, но и эти небольшие суммы собирались отнюдь не среди богатых, не среди купцов 1-й гильдии, не среди владельцев фабрик, не среди русской аристократии. Иные звездоносные «монархисты» не только ничего не давали на дело спасения своего законного Государя, но даже отказывались меня видеть из боязни общением с подпольным деятелем скомпрометировать свою репутацию. Большинство таких вместо помощи посылало нам упреки, зачем мы вмешиваемся не в свое дело, стараясь спасти Царскую Семью.

Когда летом и осенью 1918 года я видел на улицах многих из этих черствых и неблагодарных себялюбцев, стадами гонимых в Кресты и Дерябинку, когда я каждый день слышал о расстрелах то того, то другого, когда я читал большевицкие декреты о вскрытии и уплотнении богатых квартир, я не ужасался, я не жалел, злорадствовал и говорил: «По делал горе и мука!»

Из-за недостатка денег и препон со стороны большевицких застав группа генерала Z только в июле стала стягиваться к Уралу. Некоторые офицеры достигли Екатеринбурга 7 (20) июля; увы, было слишком поздно!

Генерал Z по возвращении был дважды арестован и затем расстрелян вместе с обоими сыновьями офицерами. Судьба некоторых из героев долга остаётся до сих пор неизвестной. Живы ли они, погибли ли, выяснится впоследствии, но уже теперь можно и должно заявить: были в России монархисты, которые до конца остались верными своему Государю и для его спасения жертвовали своей жизнью.

11 мая 1924 г.

Текст приведён по книге "Войны тёмных сил", Москва, 2002

Вернуться на главную страницу